Самые яркие лозунги — воплощение самых больших заблуждений. «Дети — наше будущее». Невольно вспоминается 1 сентября, гордые родители и учителя — профессиональные взращиватели будущего. Откуда им всем знать, каким это будущее должно быть? Ведь страх перед будущим — один из самых сильных. Мы боимся за наших детей и боимся самих детей. Мы слабы, ненадежны и беспомощны. Мы так стремимся защитить наших детей, то начинаем воевать с ними же.
А ведь дети на самом деле — наше будущее. Вся наша жизнь строится на потоках к ним. Все наше развитие, движение к целям, счастью… Будущее будет таким, каким вы сможете его принять, открыться ему. Таким, насколько важнее для вас будет ваше будущее, чем вы сами.
Мой проект о детях. И о взрослых, меняющих себя ради своих детей. Я постоянно ищу новые ключи в этой теме, потому что у меня есть сын, которого я люблю. И еще у меня есть большие и значимые цели. Каждый новый шаг раскрывает наши отношения, делает их глубже и показывает новый ракурс моих отношений с миром и приближает меня к нужному результату. Когда я исследовала тему про будущее, мне прежде всего было интересно понять, что тут упускаю лично я, и как это может поменяться. А как для ведущей проекта мне было важно узнать, с чем могут сталкиваться участники проекта. Какие базовые нарушения могут тут обнаружиться.
Забегая вперед, могу сказать, что результаты меня поразили до глубины души. Благодаря этим GSR-сессиям вся мощь, которую я вкладывала до сих пор в себя и сына: магии, истоки, перепрошитые потоки — стало разворачиваться с усиленным эффектом. Эти сессии обязательны для всех, даже, если ваши дети взрослые, живут далеко или их у вас вовсе нет.
Сделано 4 сессии:
- «Никита — мое будущее», прорабатывала в поле СР и СЧ
- «Дети — наше будущее» (выставляла как обще-понятийное), также в поле СР и СЧ
- Также рекомендую расширить этот комплекс работой по технике ПГ «Потоки», о результатах этой части я буду писать позднее.
Итак, с чем я столкнулась в своих сессиях.
Никита — мое будущее.
Изначально ощущение очень двойственное. Вроде бы и правда, он — мое продолжение, но мой фокус все время на мне: он продолжение МЕНЯ. Нет никакого желания рассматривать его определяющей всё в моей жизни путеводной звездой. В чувствах очень много сопротивления, хотя логикой я давно думаю другое. Поэтому ощущения в родовом поле: пустота, неясность, поток туда не течет, не знаю, что с этим делать, это меня больше останавливает, чем способствует движению дальше.
Что в тенденциях в родовом поле: ребенок предоставлен сам себе, ощущает себя ненужным, одиноким. Не хватает контакта с родителем, скучает. На этом формируется базовое недовольство, претензии к родительской фигуре, желание отделиться, распрощаться, а когда пытаются удержать — рваться с еще большей силой, душно, тесно, невозможно раскрываться, двигаться вперед. Родительская фигура постоянно занята и из хороших побуждений старается дать ребенку все, что ему необходимо, но все время дает не то, что нужно. Стремится обеспечить бытовую и социальную базу и теряет при этом контакт. Очень много из позиции «надо» и важно это «надо» передать ребенку, чтобы он не потерялся в жизни, не пропал. Невозможно смотреть в интересное, не до того — выжить бы. Нет ощущения причастности к жизни детей.
Стоит ли говорить, что каждая тенденция отзывалась внутри и отлично наблюдалась снаружи?
Что поменялось: взрослая фигура перестает быть такой тухлой и безжизненной, появляется интерес, стремление к ресурсным процессам, к интересному. Выбирается жизнь, движение вперед. Собственный ресурс больше не ограничен, не нужно его беречь и выдавать небольшими порциями. Чем больше ресурса выдается — тем больше его становится. И как же на этом растут дети? Впитывают как губка ресурсные процессы, учатся жить в ресурсе, творить от избытка, позволять себе жить уникальной, удивительной жизнью, полной чудес, получать все, что хочется. Чувствуя родительскую опору могут двигаться дальше, в новое.
Была одна удивительная тенденция, в которой ребенку передалось умение выдавать поток в будущее своим детям. Это как эстафетная палочка. С легкостью брать — с легкостью нести и передавать дальше. Просто упоительное ощущение жизни!
В межродовом поле тенденции были более «общечеловеческие», из «Я» я видела свое будущее, где угодно, но только не в ребенке. Ощущение моего будущего, моего развития проходило мимо него. Как будто я иду своей дорогой, а он — своей. И какая тут возможна связь? Мы же отдельные люди.
В тенденциях: торможение перед возможностями, направление энергии в пустоту, ничтожность родителя, за которую дети его презирают, сомнения, ощущение манипуляций, разорванная связь, много вложений в детей, но все зря — отдачи нет. Что изменилось: улучшение контакта — для ребенка возможность четко предъявлять свои потребности, а для родителя — важность их удовлетворить. Появляется конструктив. Давать опору детям — это самое естественное, что может быть. А дети — самая большая ценность.
Сколько раз вы отказывали свои детям в чем-то? Обещали завтра или потом, а «потом» превращалось в никогда. Вы отказывали своему будущему. Завтрашний день говорит, что ему нужно — а что вы? Как вы делаете ваше будущее счастливым? полным сил? идей? вдохновения? Делайте это все для ваших детей, чините в себе все, что мешает этому процессу, стремитесь сделать его легким, ресурсным, кайфовым. Убирайте тяжесть, «нужно», внутренний надрыв. Будущее должно быть светлым, легким, безоблачным и… бесконечным.
Дети — наше будущее. В коллективном поле немало кривизны на этот счет. Очень много требований предъявляется к детям, очень много ожиданий на них навешивается. На каждый вложенный грош требуется отдача хотя бы в виде уважения и признания ценности вложений. Будьте честны с собой. Если вы вкладываете грош, то ценность вашего вложения — грош, и только.
В родовом поле при взгляде на симптом чувствую себя прибитой пыльным мешком. Не могу шевелиться, двигаться. Мое время подошло к концу и можно больше ничего не делать. Я — просто отработанный материал.
Эта сессия про родителей, чьи дети выросли. Чем старше становятся дети, тем быстрее начинает угасать жизнь в родителях. Как будто мы живем только тогда, когда дети маленькие и объективно в нас нуждаются. Почему мы не можем жить сами? Где наши цели, интересы, мечты. Где наша жажда жизни, куда она утекает?
Дети растут, меняются их потребности, но далеко не все могут быть достаточно гибкими, чтобы перестроиться быстро под новый формат. В социуме звучит, что детей нужно довести до определенной точки. Вырастил и свободен. И можно пожить для себя, заняться своей самореализацией. Это такое большое заблуждение! Родительская миссия не заканчивается никогда. И она не в материальном обеспечении, хотя выражаться может и в этом. На любом этапе жизни родитель должен продолжать быть базой для ребенка и опорой. И менять себя так, чтобы эта база и опора соответствовала ребенку. И это и есть настоящая самореализация, настоящая жизнь для себя. Потому что через этот процесс каждый родитель получает жизнь своей мечты.
И еще одно интересное наблюдение из сессии. Строгость. В моей родовой системе очень много строгости, желания запрещать, приструнить. И это очень распространенная в нашей стране тенденция. Есть иллюзия, будто мягкость с ребенком может привести к необратимым последствиям. Ребенок распоясается, не будет знать границ, ничему не научится. А жизнь-то тяжелая штука, все сложно и путь не усыпан цветами. Чувствуете, да? Пробитая безопасность заставляет закручивать гайки. На самом же деле строгость здесь подменяет твердость. Твердость, которой не хватает в мужских структурах. Невозможность выстоять в сложных ситуациях включает предохранитель, чтобы строгостью не допустить нового, неизведанного, с чем может не хватить сил справиться. Очень страшно отпустить любимое дитятко в этот страшный мир. Если держать его в ежовых рукавицах, он побоится сделать шаг и все будут спокойны. И какой же это кайф, когда поток начинает течь без искажения: я люблю, но сама по себе настолько тверда, что будучи опорой для своего ребенка не рассыплюсь и не дам рассыпаться ему. Поэтому ребенок легко идет в новое. Поток будущего устремляется вперед.
Межродовое поле показало изнанку. Все то, что мы стремимся скрывать, маскируя какими-то важностями, правилами, традициями. Я смотрю на симптом, и это точно не про ресурс. У меня очень жесткая позиция, требование соответствовать моим ожиданиям, нетерпимость. Любви тут нет.
Это была самая сложная часть. Увидеть всю суть детско-родительских отношений в нашей стране. Дети — никто. Существа без права голоса, которые должны сразу от рождения и до конца своих дней. У них нет защиты. Те, кто к ним ближе всего, больше всего и ранят. Здесь очень много тенденций было про то, почему не приходят дети. Их не ждут, не связывают с ними свое будущее, не дают им места, боятся.
Но в этой же сессии и раскрывались очень мощные потоки: видеть важное, осознавать, что ребенок — это естественный результат вложений в него, чтобы двигаться в нужную сторону — нужно очень сильно себя менять, а еще возможность быть, жить, давать и принимать любовь и какое-то невозможное, улетное тотальное ощущение, когда тебя принимают всего целиком.
Эффект этих сессий просто невероятный! Всегда наблюдала за собой какое-то торможение. Частенько поток быстро шел на спад, даже если я сильно загоралась какой-то идеей. А я просто не видела свое будущее. Оно все время было как будто и не мое, какое-то не связанное с настоящим днем, с тем, что я делаю именно сейчас. И вот теперь эта привычная причинно-следственная связь перестраивается. И это очень сильно меняет какой-то базовый подход к жизни. Я резко стала более открытой новым процессам, тем, вокруг которых раньше бы я ходила кругами, размышляя и раздумывая, напрягаясь и прячась.
Сын резко скаканул в развитии. Начинает расцветать подростковый период, но при этом Никита не бежит от меня, а становится еще ближе. Он пробует новое, новые границы со мной, с окружающими и его уверенность в себе впечатляет. Я знаю, как осторожничают дети в присутствии родителей, когда ожидают, что им может внезапно прилететь.
Мне стало важно обеспечивать удовлетворение всех его потребностей. Это прямо важно, приоритетно. Чтобы ему было вкусно, удобно, комфортно, интересно, весело. Каждый раз я невольно удивляюсь: неужели ребенок может оказаться еще более важным, чем уже есть — и каждый раз реальность превосходит мои фантазии. Может.
